Лебединое озеро

….
Из личного дневника пресс-секретаря  Патриарха, отца Владимира (Синявского)
…
22 сентября
Во время совершаемой Патриархом литургии в Храме Христа Спасителя,  примерно в 10-30 после чтения из Евангелия и совершения большого Входа со священными предметами, в Алтарь буквально ворвался  иеромонах Фёдор. Он вошел с озабоченным видом, вошел более чем поспешным и даже неприличествующим моменту службы манером  и что-то долго говорил, склонившись к уху Патриарха.  Выражение лица Патриарха при этом менялось от крайне удивленного, до крайне растерянного.  Патриарх рассеянно распорядился  «продолжать службу без него» и поддерживаемый иеромонахом Федором, вышел из Алтаря. Я последовал за ними. В секретарской комнате на столе лежала снятая трубка телефона. Патриарх взял ее и долго слушал то, что ему откуда-то говорили в телефон….
Потом, положив трубку, Патриарх с каменно застывшим выражением лица произнес, - «Началось…это началось…. То, о чем мы молились и чего внутренне боялись».   
В 15-40 из Малоярославца позвонили, что через одну женщину, которой Явление исцелило ее дитя, Явление передало, что ОНО желает чтобы к ЯВЛЕНИЮ при Малоярославце прибыли иерархи Церкви.
Патриарх тут же распорядился, чтобы подготовили список, собрали делегацию и обеспечили бы транспорт до Малоярославца. 

22 сентября  20 часов.
Пятью автомобилями из гаража ГОН, и двумя автобусами, сопровождаемые  машинами ГАИ, делегация иерархов Церкви прибыла к месту.
  Патриарх  велел взять с собой и хор из Храма Христа Спасителя.
Полиция разогнала и отодвинула  собравшихся зевак,  образовав в толпе узкий коридор.
Двинулись.  Как на Крестный Ход.
Впереди два алтарника с хоругвями, далее за ними, архимандрит Пимен с кадилом и архимандрит Тихон с иконой Богоматери, за ними Патриарх в сопровождении митрополитов Иллариона, Варсанофия, Антония… 
В 20 часов 15 минут мы встали у невидимой стены перед  ЯВЛЕНИЕМ ХРАМА где была видна белая дорожка, ведущая к ступеням Великого крыльца. 
От Храма исходил свет, но власти Малоярославца и полиция тут уже понаставили прожекторов дополнительного освещения, так что в наступивших осенних сумерках все было видно.
Делегация …. Процессия иерархов стояла перед невидимой преградою и на черте невидимого фронтира, отделявшего  Малоярославецкую  реальность от небесной нереальности, возвышались два существа более чем двухметрового роста, два неподвижных великана с задрапированными по-восточному лицами и с подобиями чалмы на их головах.
Внезапно, великаны с механической синхронностью, подали приглашающие знаки
И немного склонили свои головы, вероятно выразив тем самым почтение нашей высокой делегации.
Мы долго, как мне показалось, мы бесконечно долго шли, двигались по белокаменной дорожке от невидимой стены, за которой остались толпа людей, полиция и не пропущенный великанами хор….
Шли, приближаясь к высоченному, упирающемуся в черные ночные небеса белокаменному Храму.
Когда процессия стала подниматься по ступенькам, я поглядел на часы, было 20 часов 45 минут.
У  полу-открытых ворот на крыльце нас встретили двое Существ.
Старец с посохом и в черном плаще с головой накрытой капюшоном и юный отрок. Над головами Существ отчетливо были видны золотые нимбы в их сиянии. 
В молчании, вошли.
Не помню, словно как в забытьи, мы двигались по какому-то темному тоннелю, бесконечно длинному. И меня не удивило отчего-то то, что войдя в ворота мы не оказались сразу внутри Храма, а шли и шли теперь по тоннелю. Или тому, что казалось нам тоннелем.
Но вот, впереди показался свет.
И когда мы вошли, я посмотрел на часы.
Я посмотрел и обнаружил, что стрелка моих Pates Philipp недвижно замерла.  Часы встали на 20 -47. 

А Мы были в Раю.
Наши ноги утопали в цветущем  многотравье  и многоцветии райского сада.
Над нами щебетали птицы…Жаворонки, ласточки.  Вдали, среди густых сочных лиственных кустов паслись жирафы и зебры.
Ласково светило солнце…
И очень вдруг хотелось побежать по этой траве, побежать и упасть лицом в цветы.
Кашка, клевер, васильки, колокольчики, ромашки, лютики…
Под большим развесистым дубом стоял  трон.
Или стул, напоминавший трон…
Или просто кресло…. Неважно.
Важно, что на стуле, на троне, в кресле – сидел ВЫСШЕЕ СУЩЕСТВО.  У ног которого лежал роскошный золото - коричневого цвета совершенно безукоризненно ухоженный ЛЕВ.
А на ветке, на ДУБА – по левую руку ВЫСШЕГО СУЩЕСТВА – сидел роскошный огромный ОРЕЛ. 
И повинуясь какому-то внутреннему побуждению, все мы – и Патриарх,и митрополиты – и Виссарион, и Антоний, и Варсанофий… все-все-все… пали на колени.   

- Встань! – сказал Бог.
Это был Бог-отец или это был Господь наш Иисус Христос ? 
Что я пишу ? Что я говорю ?
Я пишу по памяти что видел, что слышал, чему был свидетелем.
- А где была Вера твоя, тогда, когда, не заменило ее отсутствие нынешним знанием ?
- спросил Бог.
- Тебе нравилось ласкать себя сознанием того, что ты получаешь удовольствие от собственных речей?
А ты, композитор и музыкант, ты любишь, когда восхищаются твоей музыкой?  Ты прельстился прелестями своих увлечений? 
Вам следует оставить посохи свои и взяв простые палки, и босиком идти пешочком в монастыри. 
Одному в Николо - Пешеножский, другому в Архангело - Успенский….
Но там уже молиться не в Вере своей, которой не было в вас, а в знании того, чему свидетелем стали вы, но это ли спасет вас?
Другим же скажу, пастырями себе изберите не тех, кому нравятся речи их, а тех, кто молится через силу….


ПРОДОЛЖЕНИЕ СКОРО