Лебединое озеро

3.
Близость с Натальей стала для Антона теперь какой-то обузой. Какой-то обременяющей ненужной уже и лишней для него и мешающей его жизни обязанностью. И если сперва, по прошествии пары месяцев чувствительного восторга, она вдруг стала ему безразлична, то теперь, на третий и к исходу четвертого месяца их совместной жизни, Наталья стала возбуждать в нем уже явную  неприязнь, и всякое ее движение, всякое ее мелькание перед глазами, вызывало у него только чувство раздражения.
Антон поэтому под всяческими предлогами либо задерживался на работе и не шел домой, либо ускользал от Натальи в бар, где сидел за рюмкой водки и стаканом пива, тупо глядя на экран, где бегали с мячом футболисты мариенбургского «Либерасьён» и портайлендского «Атлетик-либре». 
Сегодня Антон тоже не хотел брать электрокат и ехать домой в «картье – сентраль», но уже направился было в бар, как его окликнули.
- Мосье Бенеши!
Антон обернулся и увидел черный блестящий электромобиль «Тесла» на каких по Мариенбургу передвигались только чиновники первого и второго классов. Из приоткрытой дверцы его окликал тот самый «таинственный монах», тот чиновник из Министерства дознаний, что был давеча на совещании по вопросу новой электронной игры  «арест – допрос – пытки - казнь».
- Вы меня? – остановившись, переспросил Антон.
- Да, вас, - ответил «таинственный монах» и приглашающее поманил его жестом руки, - садитесь в мобиль, покатаемся!

Они сидели на краешке крутого обрыва, под которым была узенькая полоска пляжа. А внизу и дальше за горизонт был только океан.
Электромобиль «Тесла» стоял в ста метрах от них на проселочной дороге и шофер, младший офицер Министерства дознаний сидел там за рулем, скучая и терпеливо ожидая покуда его шеф «таинственный монах» проводит свою секретную беседу с этим «мешком»… С этим штрюцким -гражданским «мешком»… И может, он (шеф) сейчас в этот момент вербует этого штрюцкого, а может он его даже в конце беседы и…. убьет….застрелит из револьвера (что не раз уже случалось в их практике таких загородных поездок),  но ему - шоферу следует бесстрастно молчать и только выполнять команды.
А штрюцкий «мешок», коим сегодня с точки зрения младшего офицера Министерства дознаний был Антон Бенеши, сидел и глядя в океанскую даль, слушал, что говорил ему «таинственный монах».

- Вы слушаете меня, господин Бенеши? Слушайте. Это поможет вам понять и то что происходит вокруг, и то, чего мы хотим от вас.
- Да, я слушаю, - кивнул Антон, не отрывая взгляда от линии горизонта, где серебристый океан сливался с серо-голубым небом.
- Мы выиграли две большие войны, господин Бенеши, войну с Россией и войну с Китаем. Мы преодолели два сильнейших кризиса, финансовый и социальный. Мы построили по-сути совершенно новый мир и совершенно новое общество. Заново, практически с нуля. Но мы не уничтожили главную причину  всех кризисов и главную причину, вызывающую всеобщие социальные и экономические проблемы. Потому что эта причина в человеке, в глубинах его подсознания. В его программе, по которой он живет помимо своей воли. А причина эта в неограниченности желаний. В неограниченности потребления, которое порождает неравенство. А неравенство порождает зависть, которую раньше именовали социальной справедливостью. То есть, с одной стороны, неконтролируемая жадность тех, кто имеет ресурсы и возможности, а с другой стороны это классовая зависть и желание отнять и забрать отнятое себе. И вот ваша игра    «арест – допрос – пытки - казнь», она сможет как-то, хотя бы на какое-то время, стабилизировать  напряжение в обществе…. Вы понимаете? 
-  Да, я понимаю, - механически отвечал Антон.
А небо над горизонтом отражало океан, а океан отражал небо.
- Вы бы разобрались бы со своей любовницей, - сказал «таинственный монах».
- Что? – вздрогнув, переспросил Антон.
- Ваш друг Эдвард  Скуриди написал на вас донос в наше Министерство….
                                      ***

-  Ты где был?  Я скучала.
Наталья ходила по комнате голая. В одних тонких белых трусиках.
Будучи некогда плоским, живот  ее уже начинал округляться, выдаваясь над трусиками, определенно указывая на то, что внутри у Натальи что-то зрело, росло и развивалось.  Ореольчики вокруг сосков на ее грудях заметно потемнели, а из самих сосочков выделялись капельки покуда еще не белого, но прозрачного «молозева» - предваряющего материнское молоко.
Наталья была секси. И как здоровый молодой мужчина, Антон желал ее. Но вдруг, он вспомнил слова «таинственного монаха».
Что он имел ввиду под этим – «Вы бы разобрались бы со своей любовницей»?


Продолжение следует